December 12 2020, 11:09

Жутковатый альянс

Долго и муторно смотрел на свои давно отсутствующие ноги, не спрашивал себя “за что?”, знал, что так иногда бывает, когда становишься случайной жертвой чужого недоразумения, а правильнее выражаясь, чужого равнодушия от полного непонимания происходящего, замешанного на чьей- то глупости или отсутствии ума.

Но вот вопрос "почему" все же маячил в его голове, почему столько равнодушия в этом мире людей, которые вот и сейчас шли мимо, а он сидел в инвалидной коляске, чисто выбритый, причесанный, аккуратно одетый, но только вот без ног, и вид его сильно удручающий на фоне презентабельной внешности ни у кого не вызывал удивления и вопросов “А что он, хорошо одетый, безногий гражданин тут делает, среди грязи и кучи мусора, валяющегося рядом с мусорными контейнерами?” Нет, они всё так же с абсолютно равнодушным видом и такими же бездушными, ничего не выражающими лицами, шли дальше мимо этого человека, с угрюмым видом разглядывающим неприглядные окрестности и свои давно отсутствующие ноги.

Тогда тоже, не останавливаясь шли мимо поезда, а он, истекая кровью и уже обезноженный, лежал в огромной луже собственной крови, которая казалось, вот- вот перестанет вытекать из него, так много её было вокруг.

Равномерный, бездушный стук железных колес и такие же лица людей, что проезжали мимо, находясь за стеклами в окнах не только одного поезда, это он помнил, но как во сне, как в страшном сне, наполненном кошмарами и не из детства, уж слишком они жесткими казались ему. Как и стук колёс не единожды ещё раздавался у него в ушах, уже позже, гораздо позже, после случившейся с ним трагедии, где он стал случайной жертвой чьего- то недоумия и глупости, замешанной на равнодушии, или наоборот, чьего-то равнодушия, порожденного глупостью, во всяком случае эти два качества всегда шли рука об руку, рядом друг с другом, создавая такой жутковатый альянс, когда глупость и порождала равнодушие от непонимания происходящего, а равнодушие и чёрствость делали из человека абсолютно тупого, ориентирующегося только в собственной жизни и разбирающегося иногда в собственной профессии, когда на этом его умственные навыки, как человека, и заканчивались, и перед тобой возникало животное низшего звена развития без малейшего намёка на состоявшуюся эволюцию, которое из кого угодно могло сотворить жертву своей глупости и равнодушия и знать при этом, что не несёт никакой ответственности за совершённое преступление, ибо ещё и плевал на всё и вся, кроме самого себя, выучив простое, ежели сам себя не полюбишь, сам о себе не позаботишься, никто... Никто этого не сделает, и потому любил, и потому и заботился, не заботясь о других, они же так же... они же такие же... он это выучил. И таких тьма тьмущая в этом мире, тех, кто от отсутствия ума, а значит и понимания происходящего спокойно оставит тебя без ног, поспешив закрыть двери поезда, сидя во главе его, не глядя ни на перрон, ни на то, что человек не успел зайти в вагон, а ты тронешься в путь со своим железнодорожным составом и даже не увидишь, что оставил за собой море человеческой крови, которая даже уже засохла на тех путях, как давно высохли слезы горя и отчаяния на лице того человека, что давно остался без ног.

Он не мог тогда, как и не мог сейчас, и не сможет потом, встать, подойти к идиоту и хотя бы сказать ему, что он о нём и ему подобных думает, он, этот бездушный глупец, даже этой возможности, подойти и сказать, лишил ставшего по его вине инвалидом мужчину, одетого почти с иголочки, но без возможности вести достойный образ жизни и потому находящегося сейчас среди этой кучи мусора, разбросанного вдоль мусорных контейнеров, где бродячие кошки и собаки, рыщущие вокруг в поисках еды, как и он сам, казались ему более понятливыми, они тоже были голодны, как он, чем люди, с опущенными глазами спешащие пройти мимо, уйти как можно скорее подальше от чьей -то беды, которую просто давно не замечали, они привыкли к тому, что надо самим себя любить и уважать, иначе... Иначе... Ты станешь, как тот безногий инвалид, который помог когда-то женщине с ребенком зайти в поезд, а сам остался на перроне, но уже калекой, и потому они предпочитали не видеть и не слышать, а просто идти дальше, кто, став равнодушным от уже имеющейся и врожденной глупости, от непонимания происходящего, а кто, став полностью тупым из равнодушия, которым обладал, какая разница кто и как, если всё равно два эти качества сживались вместе в одном, как лучшие друзья или даже становясь сиамскими близнецами, которых никогда уже не отделить друг от друга — то самое отсутствие ума и присутствие полного бездушия.

12.12.2020 г
Марина Леванте